(Завязка сюжета, характерная для былин – приход врага, собаки царя Калина, на Русь, его намерения и та угроза, которую он представляет для всей Русской земли: для Киева, народа, православных церквей, лично для князя.)

Посылает-то собака Калин-царь посланника,

А посланника во стольный Киев-град,

И дает ему он грамоту посыльную,

И посланнику-то он наказывал:

- Как поедешь ты во стольный Киев-град,

Будешь ты, посланник, в стольном во Киеве

Да у славного у князя у Владимира,

Будешь на его на широком дворе,

И сойдешь как тут ты со добра коня

Да й спускай коня ты на посыльный двор,

Сам поди-тко во палату белокаменну.

Да й пройдешь палатой белокаменной,

Да й войдешь в его столовую во горенку.

На пяту ты дверь да поразмахивай,

Подходи-ка ты ко столику к дубовому.

Становись-ка супротив князя Владимира,

Полагай-ка грамоту на золот стол,

Говори-тко князю ты Владимиру:

«Ты, Владимир-князь да стольно-киевский,

Ты бери-тко грамоту посыльную

Да смотри, что в грамоте написано,

Да смотри, что в грамоте да напечатано.

Очищай-ко ты все улички стрелецкие,

Все великие дворы да княженецкие.

По всему-то городу по Киеву,

А по всем по улицам широкиим,

Да по всем-то переулкам княженецкиим

Наставь сладких хмельных напиточков,

Чтоб стояли бочка о бочку близко поблизку,

Чтобы было у чего стоять собаке царю Калину

Со своими-то войсками со великими

Во твоем во городе во Киеве».

(Развитие действия начинается с отправления царем Калиным послов к князю Владимиру. Он наказывает послу, чтоб тот вел себя решительно и нагло, без должной дипломатии, выказывая неуважение киевскому князю: ногой распахивал дверь, без приглашения входил в палату и первым начинал разговор с князем Владимиром, что противоречило дипломатическому этикету.

Былина вполне исторично изображает самоуверенность и наглость татар, выражающиеся в требованиях безоговорочной капитуляции, которые предъявляет Калин к русскому князю: без боя освобождай улицы Киева и встречай победителей-татар бочками хмельных напитков.

Обратите внимание на устойчивость постоянных эпитетов: Владимир, даже когда он ссорится с Ильей, и с точки зрения народа виновен в том, что Киев не защищен от врагов, всегда называется «славным» или «стольно-киевским» князем, так обращается к нему и Калин. В то же время рядом с именем Калина стоит эпитет «собака», даже когда о нем говорят его приближенные или он сам о себе.)

То Владимир-князь да стольно-киевский

Брал-то книгу он посыльную,

Да и грамоту ту распечатывал

И смотрел, что в грамоте написано,

И смотрел, что в грамоте да напечатано:

А что велено очистить улицы стрелецкие

И большие дворы княженецкие

Да наставить сладких хмельных напиточков

А по всем по улицам широкиим

Да по всем переулкам княженецкиим.

Тут Владимир-князь да стольно-киевский

Видит – есть это дело немалое,

А немало дело-то – великое.

А садился-то Владимир-князь да на червленый стул

Да писал-то ведь он грамоту повинную:

«Ай же ты, собака да и Калин-царь!

Дай-ка мне ты поры-времячка на три года,

На три года дай и на три месяца,

На три месяца да еще на три дня

Мне очистить улицы стрелецкие,

Все великие дворы да княженецкие,

Накурить мне сладких хмельных напиточков

Да й поставить по всему-то городу по Киеву,

Да й по всем по улицам широкиим,

По всем славным переулкам княженецкиим».

Отсылает эту грамоту повинную,

Отсылает ко собаке царю Калину.

А й собака тот да Калин-царь

Дал ему он поры времячка на три года,

Расцвет готического романа
Литература ужаса приобретает новые черты в творчестве Мэтью Льюиса (1773–1818), чей роман «Монах» (1796) стал настолько популярным, что сам автор получил прозвище Монах. Юный писатель, получивший образование в Германии и пропитавшийся диким тевтонским фольклором, неизвестным миссис Радклифф, обратился к ужасу более жестокому, чем это мо ...

Вдова причитает на могиле мужа
Я путем иду, широкоей дороженькой. Не ручей да бежит, быстра эта реченька, Это я, бедна, слезами обливаюся. И не горькая осина расстонулася, Это зла моя кручина расходилася. Тут зайду да я, горюшица победная, По дорожке на искать гору высокую, Край пути да на могилушку умершую.• Припаду да я ко матушке сырой земле, Я ко этой, п ...

Вопрос периодизации творчества зрелого периода Шекспира
Было время, когда пьесы Шекспира группировали по сюжетам: и получалась группа комедий, группа трагедий, хроники из английской истории, римские трагедии. Эта группировка вполне искусственна: соединяя в одно пьесы разных эпох, разных настроений и разных литературных приёмов, она ни в чём не уясняет эволюции творчества Шекспира. Используем ...