К концу XX века читателю представилась возможность получить художественную информацию о гендерных конфликтах в основном из произведений самих женщин, которые не только художественным творчеством, но и своей общественной деятельностью, как публицисты, защищают права женщин. Драматург и прозаик Мария Арбатова полагает, что «борьба женщин за свои права актуальна да тех пор, пока эти права нарушены. На сегодня (интервью дано в середине 2004 г. – Г.П.) в стране они нарушены по всем статьям. В эшелонах власти женщин по-прежнему единицы: 1 % в исполнительной, 8 % в законодательной. К собственности и государственному ресурсу женщины по-прежнему не допущены – по данным Госкомстата, 92 % частной собственности зарегистрировано в России на мужчин. Права женщин на трудовом рынке нарушены и по горизонтали, и по вертикали. Государство не интересуется отсутствием алиментов по всей стране. По сути, оно защищает разведенного отца от материальных требований ребенка и бывшей жены. Законодательство устроено так, что женщины не защищены от насилия. 14 000 женщин погибают каждый год от домашнего насилия, только 2 % дел по изнасилованию доходят до судов. Контрацептивная культура не считается до сих пор частью государственной политики, и россиянка по-прежнему делает около восьми абортов за жизнь» (Арбатова, 2004, с. 5). Эти, казалось бы не имеющие отношения к литературоведению факты, тем не менее объясняют настрой женской прозы и происхождение социальных гендерных конфликтов, которые затем трансформируются в конфликты художественные. Гендерные конфликты современности были намечены еще на заре позднесоветского периода в страстной публицистической статье гендеролога О. Ворониной «Женское предназначение: миф, идеология, практика» (Воронина, 1991), но чтобы конфликты социальные и житейские стали художественными конфликтами, было нужно время и мера таланта. Женскую прозу поначалу упрекали за мелкотемье. В ней не было фона грандиозных производственных проблем, как у Г.Николаевой, или фактов широкой социальной значимости, как у А. Коптяевой. Жизнь героинь Петрушевской, Улицкой, конечно, бытом не ограничивается (читатель это понимает), но изображена она, как говорили не очень благоволящие к ним критики, «на пятачке быта, между кухней и спальней». Для их героинь, особенно у Улицкой, это все события мирового масштаба. В наши дни изменился взгляд на жизнь частного человека. Теперь же принята другая шкала ценностей, и то, что ранее казалось мелкотемьем, стало пониматься иначе. В ней видят основу жизни социума. Эта жизнь теперь раскрыта через призму взгляда второй половины человеческого рода, отстаивающей свое право на жизнь согласно личному, а не мужскому взгляду, что не могло способствовать умножению конфликтов как в жизни, так и в литературе. Второй источник конфликтогенности в том, что изменился облик героя-мужчины, который утратил ореол супермена революции, защитника отечества, командира производства. Такой герой нередко выглядит слабым, себялюбивым, нисколько не возражающим против высокого социального статуса женщины и нередко пользующийся им, снимающим с себя все заботы о семье. Мужчина как слабый и фактически асоциальный тип введен в рассказах Л. Улицкой (а также в ее романе «Искренне Ваш, Шурик»), Л. Петрушевской «Темная судьба», «Бессмертная любовь», «Незрелые ягоды крыжовника», Т.Толстой «Петерс», «Поэт и муза». Сюжетные варианты бесконечны, как бесконечна сама жизнь.

В женской прозе конца XX – начала XXI в.в. гендерный конфликт не носит столь отчетливо выраженного социального характера как в «Цементе» Ф.Гладкова. Он более метафизичен, что очень хорошо показано И.Тартаковской на материале рассказов Л. Петрушевской. Литературовед подчеркнула разницу в ролях мужчины и женщины: у женщины «из ее причастности к первоосновам мира вырастает осознание себя его «собственницей», как в рассказе «Слабые кости». Этой укорененности лишен мужчина. Отсюда его поведение «невоздержанное, не стесняющее себя ни в чем», «свободное и легкое времяпрепровождение» («История Клариссы», «Отец и мать»). Но отсюда же беспомощность и ужас: рождается ребенок, и герой «в отключке»; заболевает, и ему сразу же грозит гибель…

Гендерный конфликт – конфликт прежде всего психологический. Как справедливо писала Д.Рыкова, обращаясь к рассказам Петрушевской: «впоследствии понимаешь, конечно, что не только и не столько от голода и недостатка денег мучаются люди. Чаще всего – от холода душевного, холодности других по отношению к ним, мороза чувств, льда речей. Допустим, муж не понимает жену и ей изменяет, но жену по-настоящему истязает его неумение услышать и понять («Такая девочка, совесть мира», «Я люблю тебя», «Свой круг») » (Рыкова, 2004, с. 179-180).

Августа Леонидовна Миклашевская
Даже на минуту невозможно себе представить, что в лирике Сергея Есенина отсутствуют такие её шедевры, как «Заметался пожар голубой…», «Ты такая ж простая, как все…» «Пускай ты выпита другим…», «Дорогая, сядем рядом…», «Мне грустно на тебя смотреть…», «Ты прохладой меня не мучай…», «Вечер чёрные брови насопил…». Между тем, этих знамениты ...

Дорога - жизнь человека и путь развития человечества в поэме Н. В. Гоголя «Мёртвые души»
Образ дороги возникает с первых строк поэмы «Мертвые души». Можно сказать, что он стоит у её начала. «В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка…». Образом дороги поэма и завершается: «Русь, куда ж несешься ты, дай ответ? Летит мимо всё, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются ...

Американский постмодернизм
Авторитет модернизма как одной из важнейших художественных тенденций в американской ХХ века после войны заметно пошатнулся. Направленность поисков нового течения по своей сути предопределялось природой модернистского искусства с его установкой на “революцию слова” и отказом признать общественную детерминированность искусства, даже если ...