КОРОБОЧКА:

Да как же уступить?

ЧИЧИКОВ:

Да так просто. Или, пожалуй, продайте, я вам за них дам деньги.

КОРОБОЧКА:

Я, право, в толк не возьму. Нешто хочешь ты их откапывать из земли?

ЧИЧИКОВ:

Э, матушка! Покупка будет значиться только на бумаге, а души будут прописаны, как бы живые.

КОРОБОЧКА

(перекрестясь):Да на что ж они тебе?

ЧИЧИКОВ:

Это уж моё дело.

КОРОБОЧКА:

Да ведь они же мёртвые.

ЧИЧИКОВ:

Да кто же говорит, что они живые? Вы за них платите, я вас избавлю и от хлопот и от платежа, да ещё сверх того дам вам 15 рублей ассигнациями. Ну, теперь ясно?

КОРОБОЧКА:

Право, не знаю, ведь я мёртвых никогда ещё не продавала.

ЧИЧИКОВ:

Ещё бы! Это скорей походило бы на диво, если бы вы их кому-нибудь продали.

(Пауза.)

Так что же, матушка, по рукам, что ли?

КОРОБОЧКА:

Право, отец мой, никогда ещё не случалось продавать мне покойников. Живых-то я уступила отцу протопопу, двух девок по ста рублей каждую, и очень благодарил.

ЧИЧИКОВ:

Да не в живых дело. Я спрашиваю мёртвых.

КОРОБОЧКА:

Да ведь меня только и останавливает, что они мёртвые. Может быть, ты, отец мой, меня обманываешь, а они…того…они больше как-нибудь стоят?

ЧИЧИКОВ:

Послушайте, матушка. Эк какие вы! Что же они могут стоить? На что они нужны?

КОРОБОЧКА:

Уж это точно, правда. Уж совсем ни на что не нужны.

ЧИЧИКОВ:

А вы берёте ни за что 15 рублей, ведь это же деньги! Ведь они на улице не валяются. Ну, скажите, матушка, почём вы продали мёд?

КОРОБОЧКА:

По двенадцати рублей за пуд.

ЧИЧИКОВ:

Ну, матушка, взяли греха на душу – по двенадцати не продали. Ну, всё равно, ну ведь то мёд, а это – ничто! А я вам за ничто плачу, и не двенадцать рублей, а 15 рублей, да и не серебром, а синими ассигнациями!

КОРОБОЧКА:

Право, я боюсь на первых порах не понести бы как-нибудь убытку. Лучше уж я маненько повременю, авось понаедут купцы, я и применюсь к ценам.

ЧИЧИКОВ:

Страм, страм, матушка! Просто страм! Кто же станет покупать их? Ну, какое употребление он может из них сделать?

КОРОБОЧКА:

А может, в хозяйстве-то как-нибудь под случай понадобятся?

ЧИЧИКОВ:

Мёртвые – в хозяйстве? Эк, куда хватила! Воробьёв пугать по ночам в огороде?

КОРОБОЧКА:

С нами крестная сила! Какие ты страсти говоришь!

ЧИЧИКОВ:

А куда же ещё? Куда вы их хотели пристроить? Да, впрочем, ведь кости и могилы, всё вам останется. Ну, так что же? Отвечайте, по крайней мере.

(Пауза.)

О чём вы думаете, Настасья Петровна?

КОРОБОЧКА:

Право, я всё не приберу, как мне быть. Лучше я вам пеньку продам.

ЧИЧИКОВ:

Да что ж пенька? Помилуйте, я вас прошу совсем о другом, а вы мне пеньку суёте.

(Пауза.)

Так как же, Настасья Петровна?

КОРОБОЧКА:

Ей-Богу, товар такой странный, совсем небывалый.

ЧИЧИКОВ

(громко стукнув стулом):

Чтоб тебя чёрт!

КОРОБОЧКА:

Ох, не припоминай его, Бог с ним! Ох! Ещё третьего дня всю ночь мне снился, окаянный. Такой гадкий привиделся, а рога-то длиннее бычачьих!

ЧИЧИКОВ:

Я дивлюсь, как они вам десятками не снятся! Из одного христианского человеколюбия хотел! Вижу, бедная вдова убивается, терпит нужду, да пропади и околей со всей вашей деревней!

КОРОБОЧКА:

Ах, какие ты забранки пригинаешь!

ЧИЧИКОВ:

Да не найдёшь слов с вами, право, словно какая-нибудь, не говоря дурного слова, дворняжка, что лежит на сене: и сама не ест, и другим не даёт!

Летописи и литература
Они являются памятниками и письменности, и истории, и литературы, и культуры в целом. За их составление брались очень грамотные люди. Летопись – дело государственное, поэтому составлять их поручали тем, кто мог провести идеи, близкие княжескому дому. Объективность от этого зачастую страдала. Появилось летописание вскоре, после приняти ...

Народная драма
7. ЛОДКА Действующие лица: Атаман – грозного вида, в красной рубашке, черной поддевке, черной шляпе, с ружьем и саблей, с пистолетом за поясом, поддевка и шляпа богато украшены золотой бумагой. Эсаул одет почти так же, как и Атаман, украшения из серебряной бумаги. Разбойники одеты в красные рубахи, на головах меховые шапки с значкам ...

Пейзажная лирика Ф. И. Тютчева
Не то, что мните вы, природа: Не слепок, не бездушный лик – В ней есть душа, в ней есть свобода, В ней есть любовь, в ней есть язык… Особенности судьбы и характера Ф. И. Тютчева (1803 – 1873гг.) определили неправомерно замедленное распространение его известности не только среди широко читающей публики, но и среди литераторов-совреме ...