Еще в одном рассказе Петрушевской - «Через поля» - героев в конце ждет “теплый дом”, где сидят за столом друзья (“пиршественный” образ, характерный для всего творчества Петрушевской). Тепло еды и питья, тепло дома и друзей “греет душу после долгого и трудного пути”. Автор-героиня сознает, что “завтра и даже сегодня меня оторвут от тепла и света и швырнут опять одну идти по глинистому полю под дождем”. В этом рассказе открытое природно-историческое пространство уподобляется жизненному пути человека и человечества: через “голую, абсолютно голую разбитую землю, ливень и молнии”. В эту землю что-то когда-то было посажено, но “не выросло пока что ничего”. Встреча с природой и историей, с жизнью, смертью испытывает все силы человека. В этом испытании обнажается естество, которого он, человек цивилизации ХХ века, стесняется (“Я стеснялась тогда всяких проявлений естества и больше всего своих босых ног”, - признается героиня рассказа «Через поля»).

Интересно подано художественное пространство и в рассказе Петрушевской «Незрелые плоды крыжовника» - через контраст, как противопоставление сказочно красивого в детском восприятии здания туберкулезного санатория на фоне не менее прекрасной природы и московской квартиры. В первом описании мы встречаемся с возвышенным лирико-романтическим стилем, знакомым по многим произведениям русской классической литературы: «Это была осень, и дом, двухэтажный, бревенчатый, с галереями вдоль спален на втором этаже, стоял на берегу большого пруда, как многие барские усадьбы. Вокруг простирался осенний парк с аллеями, полянами и домами, и запах палой листвы пьянил после городской гари — деревья стояли именно в золотом и медном уборе под густо-синими небесами». Это был «мир каскадов и резьбы по бронзе, мир счастья, подвигов, чудесных спасений и великой любви», - признается героиня – вдохновивший когда-то двенадцатилетнюю девочку на прекрасное сочинение – предмет гордости «лесной школы», сочинение юного автора, который «нагромоздил описание на описание, хрусталь на багрец, золото на ниспадающие каскады, бирюзу на резьбу, кристаллы на кораллы, и удивленная, даже пораженная учительница по русскому, красавица в хрустящем кожей корсете, костный туберкулез, дала прочесть мое сочинение всем учителям и потом прочла его вслух в классе».

Однако тот мир каскадов и резьбы по бронзе, мир счастья и воображаемых подвигов и великой любви, «тот мир не мог существовать в условиях Москвы, в коммуналке, среди соседей, в нашей комнате, заставленной книжными шкафами, в которых подло прятались клопы, а спать можно было только на полу под столом», «надо было ждать под дверью то ли уборной, то ли ванной».

Уже после того, как нами был в основном выявлен гендерный аспект топоса женской прозы, мы познакомились с работой Натальи Каблуковой о драматургии Петрушевской, и хотя томский автор не касалась ни проблем гендера, ни прозы, очевидно, что это одна из лучших работ по проблеме городского пространства. Некоторые ее наблюдения позволят экстраполировать наши выводы о специфике художественного пространства прозаиков-женщин на другие литературные роды. В частности ею замечено, у Петрушевской «быт проявляет бытийный пласт существования персонажей» (Каблукова, 2003).

У Л. Улицкой, напротив, быт царствует в своей самодостаточности. Действие в рассказе Л. Улицкой «Орловы-Соколовы» ограничено типичной городской квартирой. Она лишена тех символических коннотаций, которые сопровождают понятие «Дом»: это всего лишь жилое помещение, место, где постоянно и без особых надежд на перемены, живут люди; показаны внутреннее устройство квартиры, детали интерьера, подмечены неудобства дома и гораздо реже достоинства или мотивы многолетней привязанности к ней. Вспомним подробности: «Квартира у Орловых была хоть и большая, но неудобная, занимали две большие комнаты, у Андрея была девятиметровка. Борис Иванович страдал бессонницей, а водопроводные трубы, подверженные эффекту Помпиды, начинали страдальчески реветь, если открыть кран» (здесь и далее курсив мой – Г.П.).

Родион Раскольников и Соня Мармеладова
Роман «Преступление и наказание» написан Достоевским после каторги, когда убеждения писателя приняли религиозную окраску. Поиски правды, обличение несправедливого устройства мира, мечта о «счастье человечества» сочетаются в Достоевском с неверием в насильственную переделку мира. Думая, что ни в каком устройстве общества не избегнуть зла ...

Трилогия романа “Королева Марго”
Действие романа “Королева Марго” начинается 18 августа -1572 года, когда в Лувре происходила свадьба Маргариты Валуа. сестры царствующего короля Карла IX, с Генрихом Бурбоном, ко­ролем Наваррским.[16] Это бракосочетание должно было продемонстрировать прими­рение католиков и протестантов, но буквально через несколько дней над гугенотами ...

Жизнь - дорога народа в произведениях Н. А. Некрасова
Н. А. Некрасов - самобытный певец народа. Он начал свой творческий путь стихотворением «В дороге» (1845), а поэмой о странствиях по Руси семи мужиков закончил. В 1846 году написано стихотворение “Тройка”. “Тройка” — это пророчество и предостережение крепостной девушке, по молодости еще мечтающей о счастье, на минуту забывшей, что она “ ...