Наиболее глубоко в социобиологическую сущность женщины, напрямую связанную с ее гендерной ролью, проникает литературовед-гендеролог Т. Мелешко. Она подчеркивает, что Петрушевская редко не упомянет о – прошлой ли, настоящей – беременности героини. Ведь только после этого наступают роды, “самое главное”, “все начинается” (“Скрипка”, “Бессмертная любовь”). У героинь Петрушевской “такой вид”, как будто их действия имеют “какой-то высший, не поддающийся толкованию смысл”. Эта варьирующаяся из рассказа в рассказ формула прямое отношение имеет только к героине. Она связана с природным, изначальным. Днем она делает как “полагается” (“Страна”, “Случай Богородицы”), живет по законам внешнего, мужского мира. Более же всего “на месте” чувствует себя по ночам, когда ей снятся “божественные сны”, и она не рассуждает, а устраивает как “лучше”. Ведь она представляет потаенную, ночную сторону человеческого существования - и эта укорененность в природном диктует своеобразное бесстрашие героини, общую ее устроенность и защищенность в мире. Она, “не крикнув ни разу”, переносит боль. Ее никогда не посещает “даже тень отчаянья и сомнения” (“Бессмертная любовь”, “Отец и мать”). Из причастности к первоосновам мира вырастает осознание себя его “собственницей”, как в рассказе “Слабые кости” (Мелешко, 2001).

Позиции Т.Мелешко близка точка зрения Фриды Гинтс: «На первый взгляд, героинь Петрушевской трудно даже заподозрить в милосердии: они грубы, крикливы, истеричны, легкомысленны. Их жизнь - сущий ад ("Свой круг", "Время ночь"). Петрушевская умеет довести ситуацию до крайности ("Время ночь"). Но удивительно - самого страшного не происходит. Жизнь часто висит на волоске, но волосок этот - живая душа. Героиня Петрушевской не просто выживает, но живет легко и радостно, тех, кто знаком с ними, мало что испугает в жизни, им мало что покажется в ней непереносимым, ибо писателю удается «разглядеть момент присутствия человека в мире» (Гинтс).

Рассмотрим подробнее доминанты внутреннего мира героини. Петрушевская обращается к некой иррациональной силе, возвращающей заблудших и слепых людей "на дорогу бога Эроса". Именно "бессмертная любовь" внушает одиноким сердцам нежность, лечит озлобленные души, возвращает влюбленных друг другу, разрушает коварные планы недругов. Эта таинственная сила иногда подвигает человека на совершение внешне нелепых и неожиданных для самого себя поступков» (Гинтс).

Героиня рассказа Л.Петрушевской «Темная судьба» незамужняя тридцатилетняя женщина, решившая привести к себе домой мужчину: «Он был уже старый, плешивый, полный, имел какие-то запутанные отношения с женой и мамой, то жил, то не жил то там, то здесь, брюзжал и был недоволен своей ситуацией на службе, хотя иногда самоуверенно восклицал, что будет, как ты думаешь, завлабом. Как ты думаешь, буду я завлабом? <…> Неприятный внешний вид, и все. Расстегнутая куртка, расстегнутый воротник, бледная безволосая грудь. Перхоть на плечах, плешь. Очки с толстыми стеклами. Вот какое сокровище вела к себе в однокомнатную квартиру эта женщина, решившая раз и навсегда покончить с одиночеством и со всем этим делом, но не деловито, а с черным отчаянием в душе, внешне проявлявшимся как большая человеческая любовь, то есть претензиями, упреками, уговорами сказать, что любит, на что он говорил: «Да, да, я согласен».

Русалка в творчестве А.С.Пушкина
В старых пушкиноведческих работах, которые редко включаются ныне в научный оборот, мы можем встретить необычные для современных интерпретаций высказывания о присутствии в творчестве Пушкина «бодлеровских» и даже «некрофильских» настроений. Об этом писали В. Вересаев, Вл. Ходасевич; вероятно, близкие по смыслу наблюдения имел в виду В. Б ...

Парадоксы «комического» у Во и традиция английского комического романа.
Парадокс – источник комического у Ивлина Во. «Комическое» у Во уникально. Оно включает в себя собственно «архитепическое» – традиционные хоры и приемы комического жанра, известные еще со времен аттической комедии – буффонады, веселые переодевания, комические путаницы, мифологические пародии. Буффонада органично входит в структуру ром ...

Тема деревни.
В основе ранней есенинской поэзии лежит любовь к родной земле. Именно к родной земле крестьянской земле, а не к России с её городами, заводами, фабриками, с университетами театрами, с политической и общественной жизнью. России в том смысле, как мы её понимаем, он в сущности не знал. Для него родина – своя деревня да те поля и леса, в ко ...