[11] Насонов А.Н. История русского летописания. М., 1969.

[12] И. В. Ягич. Памятники древнерусского языка. Т. 1, с. LXXII.

[13] Е. В. Гладышева, Л. В. Нерсесян Словарь-указатель имен и понятий по древнерусскому искусству, Альманах "Странный мир", Москва 1991 г., С 48

[14] Рыбаков Б.А. Из истории культуры Древней Руси: исследования и заметки. М., 1984.

[15] Федотов Г., Святые Древней Руси, М, Святичь, 1998

[16] Новосельцев А.П. Образование Древнерусского государства и первый его правитель //Вопросы истории. 1991. № 2-3.

[17] Лосев А.Ф. О понятии художественного канона //Проблемы канона в древнем и средневековом искусстве. М., 1973. С. 6-15.

[18] Кусков В.В. Характер средневекового миросозерцания // Вестник Московского университета. Серия 9, Филология. - 1981.- № 1. - С. 8;

[19] Живов В.М Святость: Краткий словарь агиографических терминов. М., 1994.

[20] М.М. Лоевская Трансформация агиографического жанра в старообрядческих житиях XVII в, М., МГУ, 1999.

[21] Очерки русской культуры ХIII-ХV вв. Ч. 2. М., 1970. С. 49-77.

[22] Дмитриев Л.А. Литературные судьбы жанра древнерусских житий // Славянские литературы. - М., 1973. - С. 40

Bottom of Form 0

«Посторонний» - подступ к правде исконной и последней
Записки злополучного убийцы, ждущего казни после суда, волей-неволей воспринимаются как прямо не высказанное, но настоятельное ходатайство о кассации, обращённое к верховному суду – суду человеческой совести. Случай же, представленный к пересмотру, зауряден, но далеко не прост. Очевидно кривосудие слуг закона – однако, и преступление на ...

Сопоставительная характеристика творчества поэтов-романтиков Н. Тихонова и Н. Асеева
Двадцатый век породил много ярких талантов, величайших поэтов, рупоров идей своего времени – они вошли в историю русской литературы под знаком избранности. Однако не все труженики пера были удостоены пристального внимания, писатели «второго плана» несправедливо отодвинуты за кулисы литературоведения. Николай Асеев (1889–1963) и Николай ...

Вступление
Страх – самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх – страх неведомого. Вряд ли кто-нибудь из психологов будет это оспаривать, и в качестве общепризнанного факта сие должно на все времена утвердить подлинность и достоинство таинственного, ужасного повествования как литературной формы. Против нег ...