|
Однако именно в "Четвёртом сне Веры Павловны" обнаружились слабости, типичные для утопистов всех времён и народов. Они заключались в чрезмерной "регламентации подробностей", вызвавшей несогласие даже в кругу единомышленников Чернышевского. Салтыков-Щедрин писал: "Читая роман Чернышевского "Что делать?", я пришёл к заключению, что ошибка его заключалась именно в том, что он чересчур задался практическими идеалами. Кто знает, будет ли оно так? И можно ли назвать указываемые в романе формы жизни окончательными? Ведь и Фурье был великий мыслитель, а вся прикладная часть его теории оказывается более или менее несостоятельной, и остаются только неумирающие общие положения". Чернышевский предвидел это, он знал, что многие, даже неплохие, люди отнесутся к роману как к утопии, которая никогда не станет реальностью. "Но чистейший вздор, что идиллия недоступна, - писал он, - она не только хорошая вещь почти для всех людей, но и возможная; ничего трудного не было бы устроить её, но только не для одного человека или не для десяти, а для всех". Чернышевский находит пути, чтобы передать читателю свою увлечённость идеей революции и уверенность в возможность коренного переустройства жизни. Отрывки из стихов, которые как бы обрамляют действие романа, придают повествованию особую взволнованность и эмоциональность. Читатель уже с первых строк проникается светлым, радостным настроением. Слова французской песенки: "Это дело пойдёт - поживём, доживём" - становится своего рода эмоциональным рефреном романа. Захваченный в начале произведения "общим светлым характером мотива", читатель в "четвёртом сне" Веры Павловны и особенно в конце пятой главы оказывается весь во власти радостного многоголосия стихов, созданных разными поэтами. Эти стихи, сами по себе эмоционально приподнятые, будучи собранными вместе, да ещё сопровождаемые словами дамы в трауре, приобретают у Чернышевского особое, революционное звучание. "Так и будет - это видно", - говорит дама в трауре: Чёрный страх бежит, как тень От лучей, несущих день… Отсюда видно, что тема веры действительно присутствует в романе. Она звучит в имени центральной героини, в названии магазина при мастерских Веры Павловны, в котором Кирсанов заменил не понравившееся в жандармском управлении слово travail (труд) словом foi (вера). Из текста видно, что понятия труд и вера как для Кирсанова, так и для автора в каком-то смысле близкие и одно, по-видимому, включает в себя другое. Только жандармы, к счастью, не могут этого сообразить. Вера слышится и в некоторых интонациях "Четвёртого сна Веры Павловны", и в приведённых выше строках романа о дальнейших судьбах новых людей. Но только это не "вера", заменяющая или возмещающая недостаточное развитие сознания масс. Такую недостаточность, по убеждению Чернышевского, нужно преодолевать не "верой", а убеждением, основанным на развитии мысли, внесением революционной теории в сознание масс. Над этим он работает и знает, что придёт время, когда это будет достигнуто, хотя сейчас ещё народ действительно тёмен и не знает своих защитников "даже по имени". Интонации веры в романе есть, но они особого рода: это скорее дальний прогноз, уверенность в конечной победе коммунизма, обусловленной в числе прочих факторов и тем трудом и борьбой, которую герои Чернышевского ведут сегодня. Великая заслуга Чернышевского в том, что он стремится перенести идеал будущего из области утопии в мир реальных отношений людей даже в тогдашних полукрепостнических условиях. «Учитель жизни» Детский фольклор Развитие образа Каина в произведениях Байрона |
Утопия
Страница 7
