Жизнь Юлии Валериановны Жадовской (1824-1883)
Страница 1
Информация о литературе » Жизнь Юлии Валериановны Жадовской (1824-1883)

11 июля 1824 года, 185 лет назад, в селе Субботино Любимовского уезда Ярославской области в семье крупного чиновника Ярославской губернии Валериана Жадовского родилась дочь. Увидев первый раз девочку, ее мать тут же потеряла сознание, а акушерка, принимавшая роды, долго и неистово крестилась. Зрелище было явно не для слабонервных – у малышки не хватало левой руки, а на правой из пяти пальцев сумели сформироваться только три. Вот такой калекой и явилась на белый свет Юленька Жадовская.

Сейчас можно только гадать, что послужило причиной того, что беременность развивалась не совсем нормально. Молодая мама считала, что это ей наказание божье за то, что она вышла замуж за Валериана (у него уже была невеста). Женщина казнила себя и день и ночь, и неудивительно, что вскоре болезнь свела ее в могилу.

Овдовевший отец отдал её на воспитание к бабушке Н.Л. Готовцевой, которая жила в селе Панфилово Буйского уезда Костромской губернии, чтобы дочь не напоминала ему о неудачно сложившейся женитьбе. Надо сказать, что старая помещица тоже не очень-то обрадовалась появлению в доме калеки. И хотя куском хлеба внучку она не попрекала, но и особого внимания ей не уделяла – девочка была предоставлена сама себе… С трёх лет девочка научилась читать, а с пяти книги стали её увлечением.

«Она поглощала всё, что заключала в себе небольшая библиотека бабушки – рассказывает её брат Л.В. Жадовский – так росла она, пользуясь деревенской полной свободой, на лоне природы, под благотворным влиянием которой складывался характер девушки, мечтательный, вдумчивый, терпеливый».

Потом попробовала Юленька сама писать буквы и постепенно освоила чистописание.

Когда бабушка заболела, Юлю (на этот момент ей было 13 лет) отправили в Кострому к сестре матери, которая не просто любила литературу, но и сама публиковала свои статьи и стихи – это была А.И. Готовцева–Корнилова. Она очень серьёзно отнеслась к воспитанию племянницы, обучала её французскому языку, истории, географии и знакомила с русской и зарубежной литературой.

Убедившись в том, что племянница достаточно подготовлена для дальнейшей учебы, тетка устроила ее в частный пансион Прево-де-Люмен. Здесь девушка с увлечением занималась русским языком, литературой по руководством учителя А.Ф. Акатова, но в целом преподавание её неудовлетворяло, о чём она сообщила своему отцу.

Отец вызвал Юлию в Ярославль, а в качестве домашнего учителя пригласил молодого, талантливого преподавателя Ярославской гимназии Петра Мироновоча Перелевского (сын дьякона, он поначалу пошёл по стопам отца – поступил в духовную семинарию , но проучившись год, понял, что не его стезя, и стал студентом Педагогического института Московского университета). Юля ему как-то сразу приглянулась, и Петр стал уделять ей повышенное внимание. Он сам подбирал литературу, которую должна была прочесть ученица, обсуждал с нею новинки книжного мира, формировал эстетический вкус. Они стали задерживаться и после занятий, а однажды учитель признался ученице в любви. Этот вечер стал самым счастливым в ее жизни! Ведь она тоже давно его любила…

Но это были те времена, когда между «титулярным советником» и «генеральской дочерью» никакого брака быть не могло. Валериан Жадовский, услышав, что Юлин избранник – бывший студент семинарии и отнюдь не дворянин, запретил дочери даже думать о замужестве. Обливаясь слезами, она призналась любимому, что отныне и навсегда её не коснется ни одна мужская рука. Она будет ему верна и любить его всю жизнь, пусть и на расстоянии. Валериан принял меры чтобы Перелевский был переведён в Москву, где в последствии стал профессором Императорского Александровского Лицея. Вне всяких сомнений – Юлия Жадовская была ему верным другом и спутницей. Но Валериан не мог предвидеть так далеко. Кстати, Петр ездил за своей Юлечкой в первые годы постоянно. Она переехала к отцу в Ярославль, он тут как тут. Отец повез ее в Москву, а через неделю в столице оказался и Перевлевский. Они долгое время поддерживали переписку, он продолжал следить за ее эстетическим совершенствованием, и зачастую был первым читателем ее стихов. О чем бы она ни писала, в любом стихотворении чувствовалась острая боль. А оттого было что-то проникновенное в ее немудреных откровениях.

Грустная картина!

Облаком густым

Вьется из овина

За деревней дым.

Незавидна местность:

Скудная земля,

Плоская окрестность,

Выжаты поля.

Всё как бы в тумане,

Всё как будто спит .

В худеньком кафтане

Мужичок стоит,

Головой качает –

Умолот плохой,

Думает-гадает:

Как-то быть зимой?

Так вся жизнь проходит

С горем пополам;

Там и смерть приходит,

С ней конец трудам.

Причастит больного

Деревенский поп,

Принесут сосновый

От соседа гроб,

Отпоют уныло .

И старуха мать

Долго над могилой

Страницы: 1 2 3


Русалка в творчестве А.С.Пушкина
В старых пушкиноведческих работах, которые редко включаются ныне в научный оборот, мы можем встретить необычные для современных интерпретаций высказывания о присутствии в творчестве Пушкина «бодлеровских» и даже «некрофильских» настроений. Об этом писали В. Вересаев, Вл. Ходасевич; вероятно, близкие по смыслу наблюдения имел в виду В. Б ...

Фенологическая литература и этнологическая.
Расширение модели мира, сведённого государственной идеологемой к социальной и урбанистической схеме (в пространственном), социальному вектору (во временном) планах. Потому и появляется вечный бунтарь Ходжа Насреддин, Хозяйка Медной Горы, Данила-мастер, Огневушка-поскакушка, Серебряное копытце… А стены и пределы ПОМЕЩЕНИЙ размыкаются, вы ...

Мотив потерянной родины в творчестве И.А. Бунина. Первая волна русской эмиграции
Преувеличение задач борьбы за светлое будущее, за нового человека вело к уничтожению ценнейших явлений культуры, к репрессиям против представителей старой интеллигенции. Результатом такой политики была массовая эмиграция представителей русской культуры. История русской эмиграции как массового явления началась еще с 1920 года, когда в р ...