Путь в литературу Вячеслава Леонидовича Кондратьева (1920 — 1993), как и каждого большого писателя, оказался неповторимо своеобразен.

Вячеслав Леонидович Кондратьев — писатель-фронтовик — в современную литературу пришел достаточно поздно, спустя много лет после войны. Он родился в 1923 году, в 1939-м с первого курса института ушел в армию, служил на Дальнем Востоке.

В. Кондратьев служил в армии с 1939 г., так что войну встретил не новобранцем. Когда началась Великая Отечественная, он находился на Дальнем Востоке. 23 июня, на второй день войны, у штаба полка выстроилась очередь тех, кто просил о переводе в действующую армию. В этой очереди стоял и Кондратьев. С декабря 1941 года Кондратьев на фронте, а в 1942 году находится подо Ржевом, где, как мы знаем из истории Великой Отечественной войны, бои были особенно тяжелы, а наши потери особенно многочисленны. После второго ранения в 1943 году он провел полгода в госпитале и был демобилизован по инвалидности.

Он был чернорабочим войны, сержантом-пехотинцем, в составе 132-й отдельной стрелковой бригады участвовал в тяжёлом, неудачном для нашей армии, растянувшемся на много месяцев сражении подо Ржевом; там он после гибели командира роты принял командование на себя. Какова же должна была быть сила переживаний молодого человека, если память о них заставила его взяться за перо в пятьдесят лет!

«Первый бой потряс меня своей неподготовленностью и полным пренебрежением жизнью солдат, — рассказал позже Кондратьев. — Мы пошли наступать без единого артиллерийского выстрела, лишь в середине боя нам на подмогу вышли два танка. Наступление захлебнулось, и полбатальона мы оставили на поле. И тут я понял, что война ведётся и, видимо, будет вестись с той же жестокостью по отношению к своим, с какой велась и коллективизация, и борьба с "врагами народа", что Сталин, не жалея людей в мирное время, не будет тем более жалеть их на войне».

По образованию художник-полиграфист, Кондратьев после окончания войны пытался описать свой трагический жизненный опыт, но сделанное им его самого не удовлетворило. Воспоминания военных лет обрушились на него в конце 50-х. «Далёкие вроде бы годы вдруг приблизились вплотную. Даже запахи войны чуял я порой», — рассказал он позже.

О причинах своего позднего обращения к писательскому труду Вячеслав Леонидович писал так: «Многие из моих сверстников, кто как-то любил литературу, давно хотели рассказать о войне . Я даже повертелся одно время около Литинститута, но поступать почему-то не решился, хотя показать приемной комиссии было что. Остановило меня, наверное, несоответствие между тем, что писалось о фронте и войне что видел на передовой я лично . И вот только «лейтенантская проза» — повести В. Быкова, Ю. Бондарева, Г. Бакланова, В. Быкова, в которых была показана настоящая война, — задела меня за живое. Первую попытку написать что-то о Ржеве я сделал в 1960 году .»[1] Но для того чтобы понять, как и что надо писать о войне, писателю «понадобилось еще четырнадцать лет».

Даже «лейтенантская проза» не отражала того, что видел на войне сам Кондратьев. «Видимо, у каждого из миллионов воевавших была своя война. Но именно своей войны я в книгах и не находил. Моя война — это стойкость и мужество солдат и офицеров, это страшный пехотный бой, это мокрые окопы. Моя война — это нехватка снарядов, мин . весь 1974 год я писал «Сашку»; «Селижаровский тракт» заканчивал спустя два года». Позже появились «Отпуск по ранению» и «Встречи на Сретенке», где главным героем стал «лейтенант Володька», с которым мы встретились еще в повести «Сашка».

Его поразила и подтолкнула к творчеству правда военной прозы Василя Быкова. Честностью, заботливой любовью к России были ему близки некоторые произведения деревенской прозы. Наконец, ему было очень важно, что его ободрил Солженицын. Кондратьев поделился с ним своими планами ещё в 60-е гг., и Солженицын поверил в будущее Кондратьева, сказал, что надеется на его литературный успех.

«Повесть о Петре и деве Февронии» (муромский князь и дочь бортника). Связь с устным народным творчеством
В сюжете «Повести», несомненно, отразились фольклорные черты: мотивы сказки о герое-змееборце и сказки о мудрой деве. Мудрость Февронии проявляется не только в том, что она исцеляет Петра и вынуждает князя жениться на ней. Как и у мудрой девы народной сказки, загадочны и непонятны окружающим ее речи. На требование Петра соткать ему из п ...

Любовь как не реализовавшаяся возможность счастья героев.
Сюжет рассказа "На пути", который демонстрирует вариацию мотива нереализовавшейся любви, своеобразной "любви-невидимки". Рассказ повествует о случайной встрече двух очень разных людей в комнате трактира с нелепым названием "проезжающая", о разговоре до полуночи, о расставании утром – у каждого своя дорога. ...

Древнерусское житие. Литературные особенности житийного жанра
В духовном запасе, каким располагала Древняя Русь, не было достаточно средств, чтобы развить наклонность к философскому мышлению. Но у нее нашлось довольно материала, над которым могли поработать чувство и воображение. Это была жизнь русских людей, которые по примеру восточных христианских подвижников посвящали себя борьбе с соблазнами ...