1. ЩЕЛКАН ДЮДЕНТЕВИЧ

А и деялося в Орде, передеялось в большой.

На стуле золоте, на рытом бархате, на черевчатой камке

Сидит тут царь Азвяк, Азвяк Таврулович.

Суды рассуживает и ряды разряживает, костылем размахивает

По бритым тем усам, по татарским тем головам, по синим плешам.

Шурьев царь дарил, Азвяк Таврулович, городами стольными:

Василья на Плесу, Гордея к Вологде, Ахрамея к Костроме.

Одного не пожаловал – любимого шурина Щелкана Дюдентевича.

За что не пожаловал? И за то он не пожаловал – его дома не случилося.

Езжал-то млад Щелкан в дальнюю землю Литовскую, за моря синие.

Брал он, млад Щелкан, дани-невыходы, царские невыплаты.

С князей брал по сту рублев, с бояр по пятидесяти,

С крестьян по пяти рублев.

У которого денег нет, у того дитя возьмет,

У которого дитя нет, у того жену возьмет,

У которого жены-то нет, того самого головой возьмет.

Вывез млад Щелкан дани-выходы, царские невыплаты.

Вывел млад Щелкан коня во сто рублев, седло во тысячу.

Узде цены ей нет: не тем узда дорога, что вся узда золота,

Она тем, узда, дорога -царское дарованье, государево величество,

А нельзя, дескать, тое узды ни продать, ни променять,

И друга дарить, Щелкана Дюдентевича.

Проговорит млад Щелкан, млад Дюдентевич:

«Гой еси, царь Азвяк, Азвяк Таврулович!

Пожаловал ты молодцов, любимых шуринов, .

Василья на Плесу, Гордея к Вологде, Ахрамея к Костроме.

Пожалуй ты, царь Азвяк, пожалуй ты меня

Тверью старою, Тверью богатою,

Двумя братцами родимыми, дву удалыми Борисовичи».

Проговорит царь Азвяк, Азвяк Таврулович:

«Гой еси, шурин мой Щелкан Дюдентевич,

Заколи-тка ты сына своего, сына любимого,

Крови ты чашу нацеди, выпей ты крови тоя, крови горячия,

И тогда я тебя пожалую Тверью старою, Тверью богатою,

Двумя братцами родимыми, дву удалыми Борисовичи».

Втапоры млад Щелкан сына своего заколол,

Чашу крови нацедил, крови горячия, выпил чашу тоя крови горячия.

А втапоры царь Азвяк за то его пожаловал

Тверью старою, Тверью богатою,

Двумя братцами родимыми, дву удалыми Борисовичи.

И втапоры млад Щелкан он судьею насел

В Тверь-то старую, в Тверь-то богатую.

А немного он судьею сидел: и вдовы-то бесчестити,

Красны девицы – позорити, надо всеми надругатися,

Над домами насмехатися.

Мужики-то старые, мужики-то богатые, мужики посадские

Они жалобу приносили двум братцам родимыим,

Двум удалыим Борисовичам.

От народа они с поклоном пошли, с честными подарками.

И понесли они честные подарки: злата-серебра и скатного жемчуга.

И нашли его в доме у себя, Щелкана Дюдентевича, -

Подарки принял от них, чести не воздал им.

Втапоры млад Щелкан зачванился он, загорденелся,

И они с ним раздорили:

Один ухватил за волосы, а другой- за ноги, и тут его разорвали.

Тут смерть ему случилася, ни на ком не сыскалося.

Песня о Щелкане реалистично показывает нравы в Орде, всесилие ордынского хана, его суды и правеж. Перед ним льстиво и покорно склоняются татары, желая получить выгодную службу. Песня показывает способы получения дани татарских посланников, проявляющих жестокость и насилие во время сбора дани, и подводит к мысли о непереносимости этих форм ига. Эпизод с конем показывает, каким оскорблениям и унижениям подвергались русские: Песня прибегает к вымыслу и гиперболе. Моральное осуждение Щелкана достигает кульминации там, где в уплату за свое назначение в богатую Тверь он убивает родного сына и пьет его кровь.

В песне приводится достоверный факт: восставшие жители Твери в 1327 г. убили татарского наместника. Но если в песне говорится, что « ни на ком не сыскалося!», то в жизни было иначе: хан Узбек послал карательный отряд, который разорил и опустошил город. Вымысел обусловлен идеей песни: укрепить веру народа в победу, поднять его дух и направить на борьбу с ненавистным врагом. Изменилась система образов по сравнению с былиной. Главный герой песни – враг, через него показана действительность. В этой ранней исторической песне еще видны некоторые следы былинной эпической манеры: последовательно развивается действие, встречаются повторы, былинные эпитеты: скатный жемчуг, рытый бархат.

2. ВЗЯТИЕ КАЗАНИ

Вы послушайте, ребята, послушайте, господа,

Что мы, стары старики, будем сказывати

Про того царя Ивана, про Васильевича.

Как и наш государь под Казань он подступал,

Под тое ли крепку стену белокаменную.

Переправу он держал через мать Волгу-реку.

Закатили канонеры сорок бочек дубовых

Как со лютым со зельем, свинцом-порохом.

Закативши, канонеры зажигали там свечи,

А зажомши свечи, от города отошли,

От города отступали во зеленые луга.

По лужкам-то государь-царь разгуливает,

На тое ли крепку стенушку поглядывает.

А татарушки по стенушке похаживают,

Царя Грозного они подразнивают:

Биография
ПУШКИН Александр Сергеевич (1799 — 1837), поэт, прозаик, драматург, публицист, критик, основоположник новой русской литературы, создатель русского литературного языка. Родился 26 мая (6 июня н.с.) в Москве, в Немецкой слободе. Отец, Сергей Львович, принадлежал к старинному дворянскому роду; мать, Надежда Осиповна, урожденная Ганнибал, ...

Нормы орфоэпии.
Орфоэпические нормы называют также литературными произносительными нормами, так как они обслуживают литературный язык, т.е. язык, на котором говорят и пишут культурные люди. Литературный язык объединяет всех говорящих по-русски, он нужен для преодоления языковых различий между ними. А это значит, что у него должны быть строгие нормы: не ...

Неоднозначность и современность образа
Таким образом, несложно понять, что образ Дон Жуана весьма противоречив. Это объясняется тем, что Мольер, вопреки канонам классицизма, создал объективный образ вместо исключительно отрицательного, каким он был раньше. Дон Жуан Мольера – не абстрактный грешник, а человек со своими взглядами, несомненными недостатками, но и определенными ...