Пьер видит барский двор, вновь вырытый пруд, с не обросшими ещё берегами, молодой сад, «рассаженный» вокруг. Всё прочное, новое. Это первые шаги князя Андрея в его новой жизни, которую он избрал для себя. Но более всего поразила происшедшая в его друге перемена. Непривычно было видеть потухший, мёртвый взгляд, которому князь Андрей, несмотря на видимое желание, не мог придать радостного и весёлого блеска. Сосредоточенность и убитость во взгляде Андрея, выражались ещё сильнее, когда Пьер говорил с воодушевлением о прошедшем и будущем. Не выказал князь Андрей и восторга по поводу тех нововведений, которые, казалось Пьеру, он провёл в своих имениях. В споре, что произошёл после осмотра усадьбы, князь Андрей объявил новый свой взгляд на жизнь: «Я знаю в жизни только два действительных несчастья: угрызения совести и болезнь. И счастье есть только отсутствие этих двух зол, вот вся моя мудрость теперь». «Жить для себя» означало ещё жить для сына, для сестры, для отца.

Князь Андрей высказывал свои мысли просто и ясно, как нечто хорошо и давно обдуманное, и робкие попытки Пьера убедить своего друга, что нельзя жить, не желая добра ближнему, были тщетны. Но было для Пьера очевидно, что перед ним глубоко несчастный, страдающий человек, главное заблуждение которого – безверие.

Всё это заставило Пьера заговорить о главном – о вере в будущую жизнь. И произносятся главные слова, «уронить» которые невозможно. «Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к ним. Надо жить, надо любить, надо верить, - так говорил Пьер, - что живём не нынче только на этом клочке земли, а жили и жить будем только там, во всём (он указал на небо)».

Слова Пьера глубоко запали в душу князя Андрея. Ожил его потухший взгляд и стал «лучистым, детским, нежным». Ему казалось, что всё в природе прислушивается к словам Пьера, а волны «приговаривали», ударяясь о дно парома: «Правда, верь этому». Нет, князь Андрей не стал вдруг другим. Но именно сейчас «в первый раз после Аустерлица он увидел то, высокое вечное небо, которое он видел лёжа на Аустерлицком поле, и что-то давно затухнувшее, что-то лучшее, что было в нём, вдруг радостно и молодо проснулось в душе его…».

Это характерно для творчества Толстого, и романа-эпопеи в частности. Это как раз тот случай, когда писатель не ограничивается изображением результата психического процесса, а прослеживает постепенное, едва заметное в душе героя нового чувства. Косвенная характеристика служит выражением «диалектики души». Некоторые эпизоды (пример «на батарее Тушина») служат выражением автора на те или иные проблемы. Авторское открытое слово, характеризующее событие, повествование о происходящем, призваны привести читателя к выводу, к убеждению (близкому авторскому).

Эпическое произведение может объединить в себе такое количество характеров и событий, которое недоступно другим родам литературы, при этом повествовательная форма воссоздаёт характеры сложные, противоречивые, многогранные, находящиеся в становлении. Отношение автора к героям и окружающему миру, его мысли и чувства выражаются через подбор определённых художественных деталей. Они фокусируют внимание читателя на том, что писателю кажется наиболее важным или характерным. Детали являются мельчайшими единицами, несущими значительную идейно-эмоциональную нагрузку. «Детали являются мельчайшими единицами, несущими значительную идейно-эмоциональную нагрузку. Деталь призвана представить изображаемый характер, картину, действие, переживание в их своеобразии, неповторимости.

Творчество Альбера Камю. «Понять жизнь» для А. Камю
Хронологически книги Камю выстраиваются в спиралевидной последовательности, исходящей из одной развёртывающейся в них мыслительной посылки. Сам он как-то в дневниковых заметках даже прикинул обозначения двух первых витков этой спирали, словно пригласив уловить за летописью своих трудов и дней на протяжении четверти века становление ума, ...

Образы детей в рождественских рассказах Ч. Диккенса и святочных рассказах русских писателей второй половины XIX века
Данная статья – попытка обозначить некоторые параллели в обрисовке образов детей и мотивов, с ними связанных, в жанре рождественского рассказа. Для анализа были выбраны три произведения Ч.Диккенса – «Рождественская песнь в прозе», «Сверчок за очагом» и «Рождественская елка», а также сборник «Святочные рассказы» русских писателей ХIХ век ...

«Калигула»
Одновременно с невзрачным «посторонним» те же мучительные истины относительно смертного удела людского открывал для себя у Камю, только с куда более страшными последствиями, вознесённый к высотам власти римский самодержец Калигула из одноимённой трагедии. И эта философская перекличка двух столь разных лиц проливала дополнительный свет н ...