Через несколько дней Лермонтов писал своему другу Н.И. Поливанову: «Нет, друг мой! мы с тобой не для света созданы; - я не могу тебе много писать: болен, расстроен, глаза каждую минуту мокры… Много со мной было…»

А к Н.Ф. Ивановой поэт обратился с одним из лучших своих юношеских стихотворений:

Я не достоин, может быть,

Твоей любви: не мне судить;

Но ты обманом наградила

Мои надежды и мечты,

И я всегда скажу, что ты

Несправедливо поступила.

Обида, нанесённая непостоянной девушкой, не только больно ранила впечатлительного юношу, но и разрушила в нём возвышенное, благоговейное отношение к любви:

Отныне стану наслаждаться

И в страсти стану клясться всем:

Со всеми буду я смеяться,

А плакать не хочу ни с кем;

Начну обманывать безбожно,

Чтоб не любить, как я любил;

Иль женщин уважать возможно.

Когда мне ангел изменил?

Восемнадцатилетний Лермонтов со своими приятелями начинает охотно посещать всевозможные московские гулянья, балы, маскарады. Он старается забыть о своём горе, предаётся напускному, показному веселью, но в сущности ему одиноко и грустно. Находясь именно в таком ожесточённом состоянии, Лермонтов встретился в В.А. Лопухиной.

Лопухины жили неподалёку от Малой Молчановки, куда весной 1830 года Е.А. Арсеньева переселилась с внуком. Лопухины были в дальнем родстве с хозяйкой Середникова Е.А. Столыпиной, и между ними и домом Арсеньевой очень естественно сложились родственные отношения. Лермонтов бывал у Лопухиных чуть ли не ежедневно и сдружился с сыном Александра Николаевича и Екатерины Алексеевны, который был всего только на год старше, а также с его сестрой Марией Александровной. Младшая, Варенька, воспитывалась в деревне, и, когда её привозили в Москву четырнадцати-пятнадцатилетней девочкой, Лермонтов не обращал на неё внимания. Зимой 1830 – 1831 годов, когда Варваре Александровне минуло шестнадцать лет, она осталась в Москве и стала выезжать на вечера и балы. Она не утратила ещё сельской свежести и простоты. По словам А.П. Шан-Гирея, «милая, умная, как день, и в полном смысле восхитительная, В.А. Лопухина была натура пылкая, восторженная, поэтическая».

Прелесть и духовная глубина Вареньки открылись Лермонтову весной 1832 года во время одной из загородных прогулок.

В начале лета Столыпина пригласила Лопухиных в Середниково. Сюда же приехала и Арсеньева с внуком. Уединённые прогулки ещё больше сблизили молодых людей. Но лето 1832 года подходило к концу. Предстояла неизбежная разлука с Варенькой. Вынужденный уход из Московского университета поставил вопрос о необходимости переехать в Петербург и попытаться поступить в Петербургский университет.

В конце июля – начале августа 1832 года вместе с бабушкой, которая ни за что не хотела отпустить внука без себя, Лермонтов отправился в Петербург.

Труды Шиллера по эстетике
Шиллер на долгое время оставляет драматургию. Внимание поэта привлекла теория искусства. Однако и здесь его волнуют не узкие вопросы профессионального писательского дела, а те же большие политические проблемы, которые ставил он и в своих пьесах. В сочинениях, посвященных эстетике, Шиллер остается все тем же искателем народного счастья. ...

Хронотоп как слагаемое женской картины мира
Гендерный конфликт, как и быт-бытие героинь (и противопоставленных им героев), в женской прозе раскрываются в условиях своеобразного хронотопа – единства пространственно-временного континуума, играющего сюжетообразующую роль в произведении. Хронотоп составляет основу женской гендерной картины мира. Как отмечалось в критике, он поднимает ...

Древнерусское житие. Литературные особенности житийного жанра
В духовном запасе, каким располагала Древняя Русь, не было достаточно средств, чтобы развить наклонность к философскому мышлению. Но у нее нашлось довольно материала, над которым могли поработать чувство и воображение. Это была жизнь русских людей, которые по примеру восточных христианских подвижников посвящали себя борьбе с соблазнами ...