|
И знать, что этим обрываешь цепь Сердечных мук и тысячи лишений, Присущих телу. Это ли не цель Желанная? Скончаться. Сном забыться. Уснуть . и видеть сны? Вот и ответ. Какие сны в том смертном сне приснятся, Когда покров земного чувства снят? Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет Несчастьям нашим жизнь на столько лет. А то кто снес бы униженья века, Неправду угнетателей, вельмож Заносчивость, отринутое чувство, Нескорый суд и более всего Насмешки недостойных над достойным, Когда так просто сводит все концы Удар кинжала! Кто бы согласился, Кряхтя, под ношей жизненной плестись, Когда бы неизвестность после смерти, Боязнь страны, откуда ни один Не возвращался, не склоняла воли Мириться лучше со знакомым злом, Чем бегством к незнакомому стремиться! Так всех нас в трусов превращает мысль, И вянет, как цветок, решимость наша В бесплодье умственного тупика, Так погибают замыслы с размахом, В начале обещавшие успех, От долгих отлагательств. Но довольно! Офелия! О радость! Помяни Мои грехи в своих молитвах, нимфа. Перевод В. В. Набокова: Быть иль не быть — вот в этом Вопрос; что лучше для души — терпеть Пращи и стрелы яростного рока Или, на море бедствий ополчившись Покончить с ними? Умереть: уснуть Не более, и если сон кончает Тоску души и тысячу тревог, Нам свойственных, — такого завершенья Нельзя не жаждать. Умереть, уснуть; Уснуть: быть может, сны увидеть; да, Вот где затор, какие сновиденья Нас посетят, когда освободимся От шелухи сует? Вот остановка. Вот почему напасти так живучи; Ведь кто бы снес бичи и глум времен, Презренье гордых, притесненье сильных, Любви напрасной боль, закона леность, И спесь властителей, и все, что терпит Достойный человек от недостойных, Когда б он мог кинжалом тонким сам Покой добыть? Кто б стал под грузом жизни Кряхтеть, потеть, — но страх, внушенный чем-то За смертью — неоткрытою страной, Из чьих пределов путник ни один Не возвращался, — он смущает волю И заставляет нас земные муки Предпочитать другим, безвестным. Так Всех трусами нас делает сознанье, На яркий цвет решимости природной Ложится бледность немощная мысли, И важные, глубокие затеи Меняют направленье и теряют Названье действий. Но теперь — молчанье . Офелия . В твоих молитвах, нимфа, Ты помяни мои грехи. Литература Болгарии Лермонтов Исследование родного говора писателя В.Шукшина |
«Шекспировский вопрос»
Страница 3
Уильям Шекспир » «Шекспировский вопрос»
