Е. Баратынский – первый певец природы Скандинавии М. Лермонтов – тоже певец Кавказа Н. Некрасов – основоположник городского пейзажа, прежде всего петербургского

А.К. Толстой – автор «Крымских очерков»

О Крыме писали М. Волошин, В. Брюсов, Н. Заболоцкий и др. Кавказ привлекал, кроме названных, Я. Полонского, В. Брюсова, В. Маяковского и др.

С. Есенин – певец рязанских мест

П. Васильев – Западной Сибири и Прииртышья

И. Сельвинский – Дальнего Востока

Н. Заболоцкий – Урала, Сибири, Подмосковья

А. Прокофьев – Ладоги

Д. Самойлов – Подмосковья

Б. Окуджава – Москвы, Арбата

Н. Рубцов – архангельских и вологодских мест.

О каких бы местах России ни шла речь, русское раздолье, стихию, необузданные силы природы поэты нередко раскрывали через образ коня, конский бег. Традиция эта идет еще от мифологии древних славян. А.Н. Афанасьев писал: «Как олицетворение порывистых ветров, бури и летучих облаков, сказочные кони наделяются крыльями, что роднит их с мифическими птицами… огненный, огнедышащий… конь служит поэтическим образом то светозарного солнца, то блистающей молниями тучи… Вообще богатырские кони наших былин и сказочного эпоса с такою легкостью и быстротою скачут с горы на гору, через моря, озера и реки, отличаются такою величиною и силою, что нимало не скрывают своего мифического происхождения и сродства с обожествленными стихиями».

Обычно в русской поэзии бег коня олицетворяет и волю, свободу и расстилающийся простор (тоже волю). Широко вводили в свое творчество образ коня А. Пушкин, М. Лермонтов, А.К. Толстой, А. Блок, С. Есенин.

С образом коня связан один из ведущих мотивов русской пейзажной лирики – «дорога». Этот мотив присутствует в «зимних» стихах П. Вяземского и А. Пушкина. «Чувство дороги» – особенность пейзажной лирики Лермонтова.

Через образ дороги, уводящей в глухую неизвестность, нередко развернут пейзаж у Я. Полонского. Тема пути, часто неясного, исчезающего во мгле, важна для А. Блока, внесшего в русскую поэзию ощущение степных просторов, вихрей, небывалых далей. Отмечая, что пространство, изображаемое А. Блоком, пронизано стремительным движением, исследователи обычно приводят массу излюбленных поэтом глаголов: «лететь», «стремиться», «мчаться», «торопиться» и др. («Миры летят. Года летят.»; «…летит, летит степная кобылица…»).

С мотивом дороги тесно связаны образы ветра, метели, тоже характерные для русской поэзии, да и для прозы тоже.

По мнению М.М. Бахтина, для жанра романа прежде всего свойственно слияние жизненного пути человека с его реальным пространственным путем-дорогой, т.е. со странствованиями (хронотоп дороги).

Ю.М. Лотман считает, что «с появлением образа дороги как формы пространства формируется и идея пути как нормы жизни человека, народов» и человечества. Герои резко делятся на движущихся («герои пути») и неподвижных. Движущийся герой имеет цель».

В книге для учителя, рассматривая пространственные отношения как средство художественного моделирования, Ю.М. Лотман полагает возможной моральную характеристику литературных персонажей через соответствующий им тип художественного пространства, «которое выступает уже как своеобразная двуплановая локально-этическая метафора».

По утверждению ученого, с определенной степенью условности, у Л. Толстого можно выделить героев пространственной и этической неподвижности и героев «открытого» пространства, которые, в свою очередь, различаются: герои «пути» (Пьер Безухов, Константин Левин, Нехлюдов и др.) и герои «степи» дед Брошка, Хаджи Мурат, Федор Протасов). Сочетание «героя степи» Ю.М. Лотман объясняет словами Ф. Протасова: «Это степь, это десятый век, это не свобода, а воля…». Герой «пути» может двигаться лишь в определенном направлении, герой «степи» свободен в своем движении.

Таким образом, «художественный символ дороги содержит запрет на движение в том направлении, в котором пространство ограничено («сойти с пути»), и естественность движения в том, в котором подобная граница отсутствует».

В «Мертвых душах» Н.В. Гоголя, по мнению Ю.М. Лотмана, дорога – одна из основных пространственных форм, организующих текст романа. И в этом произведении ученый делит идеи, образы на принадлежащие дороге, имеющие цель, движущиеся, и «статичные, бесцельные», но при этом разграничивает понятия «дорога» и «путь». «Дорога» – это тип художественного пространства, а «путь» – движение литературного персонажа в этом пространстве. «Путь» есть реализация (полная или неполная) или нереализация «дороги».

Вывод
Испанский плутовской роман оказал сильное влияние на развитее аналогичных произведений в Англии, Франции и Германии XVI – XVIII вв. Однако в первых двух странах они не имеют такого пессимистического характера; на против, в связи с особенностями исторического развития этих стран они отражают настроение подъема, определяемые буржуазным ра ...

Петербург в произведениях русской прозы конца двадцатого века
Петербург - удивительный город, Северная Пальмира. Какой значительный след оставил он в нашей русской истории. Как сильно и многообразно повлиял на наше общество, на нашу жизнь. И как тема, и как образ Петербург оставил глубокий след в русской литературе. Грозная стихия, закованная в гранит, вдохновила многих писателей. Петербург как жи ...

Мотив будущего как далекого прошлого
Грядущее интерпретируется Бродским как наступление доисторического прошлого, как наступление эры варварства, оледенения, ископаемых чудовищ или времени, когда земля была покрыта водой и ее обитателями были моллюски: < .> Дымят ихтиозавры грязные на рейде. («Зимним вечером в Ялте», 1969[II; 141]) Грядущее настало < .> < ...