Следующее стихотворение «Ужасная судьба отца и сына…» было написано также в 1831 г. Оно напрямую связано с завещанием отца. «Завещание сыну в ожидании скорой смерти (28.01.1831г.)». Данный документ написан по собственной воле, следовательно, отец испытывал внутреннюю потребность поговорить с сыном. Кроме того, в завещании Юрий Петрович предстает абсолютно другим человеком, вовсе не похожим на того человека, который предстает из воспоминаний современников: любящим мужем, благородным зятем, самое главное - заботливым отцом, несправедливо разлученным с сыном. «Благодарю тебя, друг мой, за любовь ко мне, которую я мог заметить, хотя и лишен был утешения жить вместе с тобою». Кроме того, Юрий Петрович оказался одним из тех немногих, кто сумел разглядеть и оценить талант сына и завещал ему хранить свой дар. «Я вижу, ты одарен способностями ума, не пренебрегай ими и всего более старайся не употребить их на что-либо вредное, это талант, за который ты должен будешь некогда дать отчет Богу». Драма, связанная с потерей близкого свежа, и сын очень переживает о судьбе отца, считает его беззаконно изгнанным. Жизнь без отца для него ужасна, она полна страданий («Ужасная судьба отца и сына/ Жить розно»). www.intotransport.ru

Вторая часть стихотворения – общие драматические размышления, развивающиеся в характерном для поэтики романтизма ключе. Герой-одиночка противопоставлен толпе: «Но что такое свет? Толпа людей, то злых, то благосклонных, собрание похвал незаслуженных и столько же насмешливых клевет…». Однако и здесь звучат биографические мотивы: лирический герой жаждет отцовской любви, задумывается о своем одиночестве: «Ужель теперь совсем меня не любишь ты?/ О, если так, то небо не сравняю/ Я с этою землей, где жизнь влачу мою…». Таким образом, в этом стихотворении, как ни каком другом, ощущается духовная близость, родство отца и сына.

Следующее стихотворение «Эпитафия» написано в 1832 г. И вновь в нем звучат те же мотивы непонятости, гонимости, страдания: «Ты сам на свете был гоним, /Ты в людях только зло изведал…», и в то же время духовного родства отца и сына. И несмотря на то, что со смерти Юрия Петровича прошло достаточно времени, оценки и мнение поэта не изменились и потеря отца продолжала волновать его даже спустя годы: «Прости! Увидимся ли снова?/ И смерть захочет ли свести/Две жертвы жребия земного?/ Итак прости, прости, прости…»

Анализ художественных текстов, подкрепленный документальным материалом, убеждает нас в том, что отец Лермонтову действительно был дорог, и никто не смог повлиять на его мнение. Между отцом и сыном существовала глубокая духовная связь и взаимопонимание. И можно осторожно предположить, что, находясь во «враждебном окружении» в Тарханах, Лермонтов вынужден был таиться, не показывать своих подлинных чувств к отцу. И лишь его смерть становится поводом к открытому высказыванию горести потери, трагедийного ощущения утраты, духовной близости, страха одиночества. Можно даже сказать, что на суде истории о личности отца сам Михаил Юрьевич является его Защитником и предъявляет самые убедительные оправдания его жизни и поступков.

Формирование образа России в романах А. Дюма и Ж. Верна. Особенности изображения России в романе А. Дюма «Учитель фехтования»
Исключительный интерес к России Александр Дюма проявил уже в ранний период своего творчества. В 1840 году он опубликовал свой роман, посвященный декабристам – «Учитель фехтования». Враждебно принятый Николаем I, этот роман был запрещен цензурой к переводу, но тем не менее многие его читали и сообщали содержание тем, кто не мог ознакомит ...

Роль человека в произведениях о Великой Отечественной войне
Великой школой мужества и героизма навсегда останется в памяти людей Великая Отечественная война, получившая многогранное отражение в литературе 50 – 70-х годов. Концепция человека, как она утверждается советской литературой, с наибольшей убедительностью раскрывается в произведениях о Великой Отечественной война. Военные ситуации, ис ...

А. А. Григорьев
Глубокая любовь к почве звучит в произведениях Некрасова, и поэт сам искренно сознает эту любовь. Он, по-видимому, не жалеет, как Лермонтов, что этой любви «не победит рассудок», не зовет этой любви «странною». Одинаково любит он эту Почву и тогда, когда говорит о ней с искренним лиризмом, и тогда, когда рисует мрачные или грустные карт ...