Заключение

Таким образом, философские мотивы Бродского: человека и Бога, любви и ненависти, жизни и смерти, начала и конца, поданы в одной тональности, в одном ракурсе – «с точки зрения Времени». Для Бродского Время обладает позитивными характеристиками. В противоположность статическому Пространству, оно освобождает из-под власти неподвижности; однако одновременно Время и отчуждает «Я» от самого себя.

Традиционно Время стремится к расширению до вечности. Категория вечности входит по-разному: через прямые и опосредованные исторические, библейские, мифологические реминисценции, аналогии с природным временем, путем снятия всякой маркировки времени.

Что касается художественного Пространства, то оно содержит тенденцию безграничного расширения до охвата всей земли, вселенной, мироздания. По сравнению с художественным временем его роль в раскрытии идеи произведения вторична, но она аналогична роли Времени и с ней тесно взаимодействует.

В поэзии Бродского возрождаются философские традиции. Оригинальность его философской лирики проявляется не в рассмотрении той или иной проблемы, не в высказывании той или иной мысли, а в разработке особого стиля, основанного на парадоксальном сочетании крайней рассудочности, на стремлении к чуть ли не математической точности выражения с максимально напряженной образностью.

Свою деятельность поэт сравнивает со строительством Вавилонской башни — башни слов, которая никогда не будет достроена. В творчестве Бродского мы находим парадоксальное соединение экспериментаторства и традиционности. Этот путь, как показала практика, не ведет к тупику, а находит своих новых приверженцев.

Ранняя смерть поэта прервала его жизненный путь, но не путь его поэзии к сердцам все новых и новых поклонников.